Она улеглась на своей нижней полке, натянула на себя одеяло и благодарно улыбнулась Робертсу. Тот вышел в туалетную комнату.

Внезапно – прошло уже не менее двух часов – ему показалось, что он услышал какой-то звук. Он прислушался – тишина. И все-таки путешественник был уверен, что из соседнего купе до него донесся какой-то звук. Если представить себе… просто представить…

Робертс осторожно приоткрыл дверь. В купе ничего не изменилось – его освещала крохотная голубая лампочка под потолком. Он постоял несколько мгновений, ожидая, пока глаза не привыкнут к полумраку. Девушки не было!

Он включил весь свет. Купе было пустым. Неожиданно он чихнул, почувствовав странный запах. Это был сладковатый, нездоровый запах хлороформа!

Робертс вышел из купе (теперь он заметил, что оно не заперто) в коридор и осмотрелся. Коридор был пуст! Взгляд мужчины перешел на дверь соседнего купе. Девушка говорила, что в соседнем купе находится Василевич. Мистер Робертс осторожно попробовал ручку купе – дверь была заперта изнутри.

Что же делать? Потребовать, чтобы его впустили? Но Василевич откажется, а девушки, в конце концов, может там и не быть! А если она и там, то поблагодарит ли она его за то, что он привлек к этому делу всеобщее внимание? Робертс уже понял, что секретность была основным козырем в этой игре.

Взволнованный невысокий мужчина медленно шел по коридору. Он остановился возле последнего купе. Дверь в него была открыта, а проводник спал на нижней полке. Над ним, на крючке, висела его коричневая форменная шинель и фуражка с козырьком.

Робертс мгновенно решил, что ему делать. Уже через минуту он шел по коридору, одетый в шинель и фуражку. Подойдя к двери купе, собрал все свое мужество и требовательно постучал.

Когда ему никто не ответил, путешественник постучал еще раз.

– Месье! – позвал он, пытаясь произнести это с французским акцентом.

Дверь приоткрылась, и из нее высунулась голова. Это явно была голова иностранца – гладко выбритый череп с черными усами. Лицо было злым и недовольным.

– Qu’est-ce-qu’il y a? [18] – резко спросил этот мужчина.

– Votre passeport, monsieur [19] . – Робертс поклонился и отступил в сторону.

Мужчина заколебался, а затем вышел в коридор. Именно на это и рассчитывал фальшивый проводник. Если девушка в купе, то ее тюремщику не захочется, чтобы он туда заходил. Робертс действовал с быстротой молнии. Он со всей силы оттолкнул иностранца в сторону – тот этого совершенно не ожидал, да еще и покачивание вагона помогло, – а сам запрыгнул в купе, захлопнул дверь и запер ее.

В углу полки, с кляпом во рту, лежала девушка. Ее руки были связаны у нее за спиной. Мистер Робертс быстро освободил ее, и она прижалась к нему со вздохом облегчения.

– Я чувствую себя такой слабой и больной! – прошептала она. – Думаю, что это все хлороформ. Они… они у него?

– Нет. – Робертс похлопал себя по карману. – И что же мы будем теперь делать?

Девушка выпрямилась. Было видно, что сознание возвращается к ней. Она осмотрела костюм своего освободителя.

– Как умно с вашей стороны! Ведь это надо же, придумать такое! Он сказал, что убьет меня, если я не скажу ему, где драгоценности. Я так испугалась… а потом появились вы! – Неожиданно она рассмеялась. – Мы его перехитрили! Сейчас он уже ни на что не решится. Теперь он даже не сможет войти в свое собственное купе. Нам надо переждать здесь до утра. Вполне возможно, что он сойдет в Дижоне. Мы прибудем туда минут через тридцать. Он обязательно позвонит в Париж, и там они снова сядут нам на хвост. А пока вам надо избавиться от этой формы – выбросьте ее в окно, а иначе у вас могут быть неприятности.

Робертс повиновался.

– Нам нельзя спать, – решила его сообщница. – Будем настороже до самого утра.

Это было странное и захватывающее ночное бдение. В шесть часов утра мистер Робертс осторожно приоткрыл дверь и выглянул наружу. В коридоре было пусто. Девушка быстро перешла в свое купе, и он последовал за ней. Было ясно, что купе тщательно обыскали. Через туалетную комнату Робертс прошел в собственное купе – его попутчик продолжал храпеть на верхней полке.

В семь часов утра они прибыли в Париж. Проводник жаловался на пропажу своей формы. Он еще не знал об исчезновении одного из пассажиров.

А потом началась эта невероятная погоня. Робертс и его сообщница пересекали Париж, меняя одно такси за другим. Они входили в гостиницы и рестораны через одни двери и выходили через другие. В конце концов, девушка подала сигнал.

– Я уверена, что мы, наконец, оторвались от них, – сказала она. – «Хвост» обрублен.

Они позавтракали и отправились в аэропорт Ле Бурже, а через три часа приземлились в Крайдоне. Это был первый в жизни полет Робертса.

В аэропорту их ожидал высокий мужчина, чем-то неуловимо напоминавший контакт мистера Робертса в Женеве. Он поприветствовал девушку с особым уважением.

– Машина ждет вас, мадам, – торжественно произнес он.

– Этот джентльмен поедет с нами, Поль, – сказала красавица, а потом представила мужчину Робертсу: – Граф Поль Степани.

Машина оказалась громадным лимузином. Ехали они около часа, пока не добрались до территории загородной усадьбы и не подъехали к дверям впечатляющего дома. Мистера Робертса отвели в комнату, которая была обставлена как кабинет. Здесь он передал хозяину бесценную пару чулок. На какое-то время его оставили в одиночестве, а потом в кабинет вернулся граф Степани.

– Мистер Робертс, – сказал он. – Примите нашу глубочайшую благодарность. Вы проявили себя как храбрый и изобретательный человек. – Поль достал футляр из красного сафьяна. – Позвольте мне наградить вас орденом Святого Станислава десятой степени с лавровым венком.

Как во сне, Робертс открыл футляр и посмотрел на орден, украшенный драгоценными камнями. А старый граф продолжил:

– А теперь, перед тем как вы уедете, вас хотела бы поблагодарить сама великая княгиня Ольга.

Робертса привели в большую гостиную, где его ждала прекрасная попутчица, великолепная в своих развевающихся одеждах. Она сделала царственный жест, и граф оставил их одних.

– Я обязана вам жизнью, мистер Робертс, – сказала великая княгиня.

Она протянула руку, и Робертс почтительно поцеловал ее. Неожиданно девушка совсем близко наклонилась к нему.

– Вы храбрый человек, – сказала она.

Их губы встретились, и мистера Робертса окружило облако терпкого восточного аромата.

Всего мгновение эта восхитительная дама находилась в его объятиях.

– Машина доставит вас, куда вам будет угодно, – услышал он как во сне.

Часом позже машина вернулась за великой княгиней Ольгой. Она вышла из дома вместе с седовласым мужчиной. Было жарко, и он уже отклеил свою бороду. Великая княгиня вышла из машины в Стритхэме. Когда она вошла в дом, на нее посмотрела старушка, сидевшая за чайным столиком.

– Мэгги, дорогая, а вот и ты!

В экспрессе Женева – Париж эта девушка была великой княгиней Ольгой, в офисе мистера Паркера Пайна ее звали Мадлен де Сара, а в доме в Стритхэме она оставалась Мэгги Сайерс, четвертой дочерью в достойной и работящей семье.

Вот как низко могут иногда пасть сильные мира сего!

Через несколько дней мистер Паркер Пайн обедал со своим другом.

– Прими мои поздравления, – сказал тот. – Твой человек доставил документы без сучка без задоринки. Банда Тормали, наверное, сходит с ума от одной мысли, что чертежи этой пушки уже в Лиге. А ты сказал своему человеку, что он везет?

– Нет. Я подумал, что лучше будет несколько… э-э-э… приукрасить ситуацию, – ответил Паркер.

– Очень предусмотрительно с твоей стороны.

– Правда, это было не приукрашивание в полном смысле этого слова. Я просто хотел, чтобы он почувствовал себя счастливым. Мне показалось, что вариант с револьвером может показаться ему несколько скучноватым, а мне хотелось, чтобы он пережил какие-то приключения.